Браконьеров, автомобилистов, строителей и иных «вредителей» обяжут возместить нанесенный животному миру ущерб. Всех особей, в том числе обитающих в лесах Ленинградской области, оценило Министерство природных ресурсов и экологии РФ. Подписанная министром Юрием Трутневым методика 26 января прошла регистрацию в Минюсте и может вступить в силу уже в середине февраля.
Сумма вреда, причиненного охотничьим ресурсам, определяется в зависимости от вида погибшего животного и ситуации причинения ему смерти. Так, лося чиновники оценили в 40 тысяч рублей, благородного оленя — в 35, пятнистого оленя и медведя — в 30, косулю — в 10, кабана, дикого северного оленя — в 15, барсука — в 6 тысяч, соболя и выдру — в 5, бобра, глухаря — в 3, тетерева — в тысячу рублей. Такса на зайца, дикого кролика, норку, гуся установлена в размере 500 рублей, утку и голубя — 300, белку — 250, волка, лисицу, шакала и перепелку — 100, крота, хомяка, суслика — 50 и т. д.
Однако такую цену заплатит уличенный в «неумышленном убийстве» — уничтожении охотничьих ресурсов по неосторожности. В качестве примера таких действий чиновники приводят ДТП в ночное время в условиях плохой видимости. В иных ситуациях вводятся специальные повышающие коэффициенты. Так, если животное угодило в выкопанную строителями и не огороженную надлежащим образом траншею (подобные действия квалифицируются как халатность) производитель работ заплатит за погибшую особь тройную таксу. Такой же коэффициент установлен и для браконьеров, а с промышляющих на территории заповедников, национальных парков или заказников должна взыскиваться пятикратная оценочная стоимость убитого зверя или птицы.
Особые правила расчета вреда определены в случае локального уничтожения среды обитания. Так, например, прокладчик газопровода длинной 43 километра должен возместить экологический вред почти в 3 миллиона рублей.
Штаф и раньше был, интересно, а закон предусматривает захоронение или другое использование сбитого животного, мне вспоминается как радостные гайцы пилили тушу выскочевшего на дорогу лося, рядом стояла разкуроченная машина, хозяина которой увезла скорая.