Флаги приспущены, народ не сдался…

30 ноября 1939 года, в 8:00 советские войска получили приказ перейти советско-финскую границу и начать боевые действия. Начался советско-финляндский конфликт, получивший название «Зимняя война». Официальным поводом к войне стал «Майнильский инцидент»: 26 ноября1939 года советское правительство обратилось к правительству Финляндии с официальной нотой, в которой заявлялось, что в результате артиллерийского обстрела, совершённого с территории Финляндии, погибли четверо и были ранены девять советских военнослужащих. Финские пограничники зафиксировали в тот день из нескольких точек наблюдения пушечные выстрелы. Факт выстрелов и направление, откуда они раздавались, были записаны, и сопоставление записей показало, что выстрелы были сделаны с советской территории. Правительство Финляндии предложило создать межправительственную следственную комиссию, которая должна была бы расследовать инцидент. Советская сторона отказалась, а вскоре объявила, что больше не считает себя связанной условиями советско-финского соглашения о взаимном ненападении.

На следующий день Молотов обвинил Финляндию в «желании ввести в заблуждение общественное мнение и поиздеваться над жертвами обстрела» и заявил, что СССР «с сего числа считает себя свободным от обязательств», взятых в силу заключенного ранее пакта о ненападении. Спустя много лет бывший начальник ленинградского бюро ТАСС Анцелович рассказал, что пакет с текстом сообщения о «майнильском инциденте» и надписью «вскрыть по особому распоряжению» он получил за две недели до происшествия. СССР разорвал с Финляндией дипломатические отношения. Маннергейм, располагавший как главнокомандующий достоверными данными об инциденте под Майнила, сообщает: «…и вот провокация, которую я ожидал с середины октября, свершилась. Когда я лично побывал 26 октября на Карельском перешейке, генерал Неннонен заверил меня, что артиллерия полностью отведена за линию укреплений, откуда ни одна батарея не в силах произвести выстрел за пределы границы… …Нам не пришлось долго ждать претворения в жизнь слов Молотова, произнесённых на московских переговорах: „Вести разговоры теперь наступит очередь солдат“. 26 ноября Советский Союз организовал провокацию, известную ныне под названием „Выстрелы в Майнила“… Официально война так и не была объявлена.

Никита Хрущёв в своих воспоминаниях пишет, что на совещании в Кремле Сталин сказал: „Давайте начнём сегодня… Мы лишь чуть повысим голос, и финнам останется только подчиниться. Если они станут упорствовать, мы произведём только один выстрел, и финны сразу поднимут руки и сдадутся“. То ли советское руководство недооценило противника, то ли переоценило себя, но, как известно, советский Blitzkrieg в Финляндии не удался несмотря на несопоставимую разницу в вооружении и численности армий. Кстати, по этому поводу 2 декабря (через 2 дня после начала войны) „Ленинградская правда“ напишет:

„Невольно любуешься доблестными бойцами Красной Армии, вооружёнными новейшими снайперскими винтовками, блестящими автоматическими ручными пулемётами. Столкнулись армии двух миров. Красная Армия — самая миролюбивая, самая героическая, могучая, оснащённая передовой техникой, и армия продажного финляндского правительства, которую капиталисты заставляют бряцать оружием. А оружие-то, скажем откровенно, старенькое, поношенное. На большее пороху не хватает“.

Долгие годы история финской войны оставалась закрытой, малоизученной. Возможность исследовать то время появилась в последние годы. Уникальный труд проделала доктор философии из Университета Оулу Синикка Вунш.Недавно в Петербурге вышел в свет ее труд „Красная угроза“. На основе ведущих финских, шведских газет и американского издания „The New York Times“ она попыталась выявить каков был тот образ СССР, который через прессу преподносился людям. Этот метод исторического исследования носит название имагология.

Советский союз в конце третьего десятилетия 20 века был закрытой страной, державой, которую не знали и боялись. В умах людей остального мира представления о Советской России складывались из газетных публикаций, радиовещания, рассказов тех, кто побывал в „раю для рабочих и крестьян“, на основе исторических фактов и событий. Даже у нас, живущих в России представление о своем прошлом не однозначно — это и „Собачье сердце“ с одной стороны и кадры из кинолент того времени, отражающих трудовые подвиги советского народа с другой. В конечном итоге каждый видит тот образ, который ему ближе , образ отражает собственные мировоззрения, культуру, представления, верования. По этой причине образ, создаваемый внешними источниками весьма субъективен. Особенно, когда в атмосфере ожидания бедствий, люди находятся в постоянном напряжении и соответственно восприимчивы. Это благодатная почва для пропаганды, создания того или иного представления в зависимости от интересов создающего. В кризисной, предвоенной ситуации образ достаточно легко становитсяобразом врага, вбирающем в себя подходящие для времени и событий элементы. Пресса конечно не может решающим образов формировать мнение читателей, создавать образ. Но все же газеты являются выразителем по крайней мере одного, преобладающего в данный момент времени, мнения и представления.

Для коррекции и контроля газетных публикаций в Финляндии было создано бюро цензуры и особый отдел военной цензуры, отвечающие за предварительную цензуру прессы. В основном цензура издавала инструкции о том, описания каких военных действий стоит избегат. Политических ограничений тогда не было.

Стоит напомнить, что Финляндия к концу 30-х годов активно развивалась во всех отношениях. Об этом можно судить бросив взгляд на наш город и его историю того времени. Заводы, транспорт, культурные учреждения строились и расширялись. Людям безвозмездно предоставлялись земли и жилье. Конечно все имело и политические цели — сплотить народ на фоне обозначавшегося европейского кризиса. В этих условиях СССР преподносилась как страна угнетения, террора и хаоса промышленности и сельского хозяйства.

Образ СССР начал создаваться в финской прессе еще в 1938 году. Причем это был образ врага. Из исторического прошлого брались негативные моменты войн и распрей между народами и преподносились соответственно текущему моменту и в свете тех целей, которые были выгодны в данном случае Финляндии. Считалось, что образ врага в лице СССР сплотит народ, поднимет патриотический дух нации для возможной борьбы за свою свободу и независимость.

Газеты рассматривали внутриполитическую обстановку в Советской России, часто сравнивая две системы — германскую и советскую. Так например в 1938 году столичная „Helsingin Sanomat“ писала, что „на практике обе страны поработили своих граждан, лишили гражданина государственной и личной свободы, вводя в заблуждение народ риторикой, утверждавшей, что осуществляемое государством угнетение добавляет свободы“.

Активно рассматривался вопрос „чисток“ и в Красной армии и в политическом руководстве. Та же газета писала -» Советский Союз планировался как борец и очаг мировой революции, из которого пожар распространится по всему «угнетенному миру», но который сам оказался самой большой системой угнетения». Газета города Турку «Turun Sanomat”- «…попавшие под малейшее нерасположение вынуждены прогулятся к стене, на некоторое расстояние от вооруженной винтовками команды, повинующейся приказу, как часовая пружина».

События сентября-октября в странах Балтии — Эстония 28 сентября, Латвия и Литва соответственно 5 и 10 октября заключили договор с Советским Союзом -заставили говорить о Советском союзе. Как об «обнаженном империалисте». Финская пресса подозревала, что «попадание под власть СССР означает ту же самую экономическую и политическую систему. Что и в Советской России». Однако газеты остерегались размышлять о планах советского руководства в отношении Финляндии. Финская пресса преподносила свою страну как нейтральную и не представляющую опасности для СССР, как государство решившее сохранить свой нейтралитет не подписывая никаких договоров.

30 ноября случилось то, во что финляндское правительство не верило до последних минут — советские войска вторглись на территорию страны. В первый день войны не остались без внимания бомбардировки советской авиацией гражданских объектов. «The New York Times» — «Каждая упавшая на финские города бомба хоронит в развалинах ито немногое, что еще остается от уважения к России и веры в коммунистическую идеологию». «Helsingin Sanomat» писала- «…русские снова показали нечеловеческую жестокость, стреляя из пулеметов по беззащитному гражданскому населению, искавшему спасение на открытых местах…жажда убийств у летчиков -варваров совершенно безудержна. Вчера три больницы стали их объектами». « Turun Sanomat» называла советских летчиков «летающими бандитами Молотова», а бомбардировщики «птицами Молотоффа» и «воронами Сталина». В газетных публикациях враг стал называться «наглым», «лютым», «циничным», «врущим и фальсифицирующим». Последние эпитеты были адресованы пропаганде, ведущейся в СССР против Финляндии. Газета «Uusi Suomi» — «Мы можем видеть, по сути, такое бесцеремонное пренебрежение правом и самыми простыми нормами морали, о котором не промолчат и камни». «Столетия были свидетелем того, что есть люди не ценящие правду, теперь мир осажден людьми не ценящими даже ложь» — «New York Times» — 10 декабря 1939 года

Способы ведения Советским союзом войны дополнялись фронтовыми описаниями. Так 4 декабря » Helsingin Sanomat” и «Hufvudstadsbladet” писали, что СССР в начале войны утверждал, чтоФинляндия применяет на фронте отравляющие газы. Обе газеты делали вывод, что в действительности имелось желание подготовить почву для собственного применения боевых газов в скором времени. В распространенных для СМИ ставкой сведениях о ситуации на фронте говорилось об использовании русскими отравляющих газов в Салми. Эта информация сразу сказалась на газетном образе врага — «Это намерение, о котором пару дней назад на московском радио утверждалось, что финские войска используют отравляющие газы, они теперь и осуществили. Известная всему миру могучая Красная армия, напавшая на маленькую Финляндию, ощущает себя настолько слабой, что готова ухватиться за любое бесчеловечное, запрещенное международными переговорами средство борьбы». По мнению «Turun Sanomat» , используемые способы ведения войны навечно оставят врага вне западной «сферы человечности». Центральными чертами образа врага становились бесчеловечность, варварство, атеизм.

Газетные публикации затрагивали тему снабжения советских солдат продовольствием, одеждой — в образе врага появились уничижающие оценки русской военной мощи и русских как солдат. Газета «Ilkka» писала о том, что на северном фронте у русских солдат были только резиновые сапоги, для утепления которых использовалось сено, мох и навоз. «Helsingin Sanomat» писала, что одна из наиболее хлеборобных стран мира не могла во время Зимней войны дать своим солдатам какую-то другую одежду, кроме «обернутых вокруг тела тряпок и иной еды, кроме нескольких щепоток соли и муки в ранце».

В Финляндии о жестокости неприятеля в отношении гражданского населения говорили в связи с бомбардировками, но утверждений о фактах жестокости русских войск в отношении гражданского населения не звучало. Говорилось о жестокости русских в отношении своих соплеменников — писали, что противник загонял гражданских на минные поля в целях их разминирования, а танки запирали снаружи, чтобы воспрепятствовать бегству экипажей. «Uusi Suomi» — «Перед атакующими колоннами комиссары и чекисты заставляют безоружных гражданских лиц идти для подрыва мин, а других для выравнивания противотанковых препятствий…» 31 декабря 1939 года «Helsingin sanomat” поведала жуткую историю о том, что «… в пятницу у Хатъялахти видели, как одетые в белые маскхалаты вражеские отряды гнали перед собой палками серошинельников. Если это не помогало , то расстреливали их из пулеметов в спину», соответственно «простому солдату не остается ничего другого, как бросится навстречу смерти, подняв руку к глазам, как часто видели их делающими это во время атаки». С помощью этих методов подачи информации можно было показать жестокость системы, разрозненность армии, ее слабость, а также продемонстрировать собственную гуманность и сострадание. Однако уже в январе наиболее яркие проявления жестокости исчезли со страниц газет.

. На образ Советского Союза и Красной Армии естественно накладывались неудачи и поражения на северном фронте, особенно под Суомуссалми. 11 января 1940 года «Helsingin Sanomat» написала — «Вражеская дивизия уничтожена всего в нескольких километрах от границы. Русские солдаты попадаются замерзшими у разведенных костров». Буквально все газеты публиковали сводки о захваченных военных трофеях — «102 орудия, 43 танка, 10 бронемашин, самолет, 20 тракторов, 278 автомобилей, 16 зенитных установок, 75 автоматов, 1170 лошадей, 47 полевых кухонь…» Военная слабость и неподготовленность врага являлись в течении всей войны фоном, который служил основой для показа прочих качеств противника. Однако не все газеты делали мощный акцен на мысли о всесторонней слабости противника. В те дни « Suomen Sosiaalidemokraatti» писала — «Не следует постоянно недооценивать русское наступление на Финляндию и изображать русскую армию как состоящую только из оборванцев…
«
Когда 11 февраля началось мощное наступление на Финляндию, то газеты стали подчеркивать уже не слабость противника, а его превосходящие возможности в производстве вооружений и количестве войск. Отступление финнов преподносилось как стратегический план в целях усиления оборонительных позиций. О давлении Красной армии в те дни февраля красочно написала столичная газета — « Вражеская артиллерия грохочет, так, что отдельные выстрелы не различимы в общем грохоте, снаряды растрачиваются безоглядно как наземными батареями так и авиацией, все новые дивизии бросаются на наши оборонительные позиции, после каждой атаки на поле остаются кучи тел погибших». Никто не мог отрицать, что масса, которой давил Советский Союз превосходила возможности финской обороны, поэтому все внимание читателей старались сосредоточить на сводках с северного фронта, где русские терпели поражения и несли огромные потери. О событиях на Перешейке, где противник продвигался вперед писали, что « враг не способен на Перешейке после месяца чудовищных усилий захватить даже маленький участок линии обороны». Когда падение Выборга стало представлятся неотвратимым, газеты во-первых начали принижать значение Выборга как приобретения для противника, а во-вторых внимание акцентировалось на том, как долго сдерживается его (врага) продвижение к Выборгу и каким большим количеством солдат он заплатил за это. Вся эта информация хорошо укладывалась в тот образ врага, который был создан во время войны.

После заключения перемирия « The New York Times» написала, что « окончательный результат войны для России унизителен, если размышлять о его военной мощи. СССР в ходе войны утратил многое, так как мир теперь знал, что в течении целых трех месяцев вся его военная мощь пыталась сокрушить сопротивление Финляндии». «Dagens Nyheter» так комментировала сопротивление Финляндии — «Она сражалась против варварского насилия, бесчеловечной правовой системы и за все то, сохранение чего представляет ценность с точки зрения развития культуры в мире». Образ врага породил и собственное «Я» финнов. «Uusi Suomi» охарактеризовала это следующим образом- «потомки яростных непримиримых воинов…былых партизан из дремучих лесов, волчат, которые были вскормлены кровью, а не молоком».

Финны были потрясены условиями мира, флаги были до половины приспущены, но в публикациях говорилось не о завершившейся поражением войне, а о роли Финляндии. Цитировался приказ Маннергейма — «Мы горды, что у нас есть историческая задача, которую мы и далее будем выполнять, защита западной цивилизации, которая в течении столетий была нашим наследием…», вспоминали былые времена — «Наш народ уже имел опыт великой вражды и видит разрезанной свою страну вражеской границей. Это было сделано болезненно тогда и еще болезненнее это происходит сейчас, но постыдного в судьбе у народа сейчас не более, чем два столетия тому назад».

P.S. Историю нельзя воспринимать в контексте «есть только я». История многогранна и во многом сокрыта. Однако, существуют носители исторической информации — люди чьей профессией является кропотливое собирание крупиц ушедших дней, не сожженных в печах и не продутых цензурой. К, сожалению, историю часто подгоняют под идеологию. Главное преподносить исторические события в целом, как часть общего достояния. Это важно еще и в воспитании патриотизма, любви к Отечеству, роднрму краю. Широкий взгляд на историческое прошлое даст возможность избежать шовинизма, предпочтения одной нации другой и всего того, что стравливает людей между собой. Конечно возникают споры. Но как известно в споре рождается истина.