На Смоляном мысу возле городского пляжа находится гидрографическая служба или попросту гидрография, как ее все называют. Это место популярно у выборгских рыбаков. В начале весны, когда идет корюшка, они усеивают все ледовое пространство возле стоящих у причала судов. Но даже многие из рыбаков не знают, что эти суда являются составной частью Балтийского флота.
И это объяснимо. Не мелькают на территории гидрографии бескозырки и форменки. Люди одеты в обычные рабочие спецовки.На 96 процентов коллектив гидрографии состоит из вольнонаемных.
Всего восемь военнослужащих. Это офицеры, которые возглавляют подразделения гидрографической службы.
Тем не менее, это номерная воинская часть, входящая в состав Ленинградской военно-морской базы. Официальное ее название – Выборгский район гидрографической службы Балтийского флота. Создана она была в 1964 году и сначала предназначалась для обеспечения безопасного прохода судов по Сайменскому каналу. Потом зона действия значительно расширилась. Однако и сейчас услугами гидрографической службы больше пользуются гражданские суда, чем военные.
В кабинете командира части капитана второго ранга Евгения Демидова во всю стену гидрографическая карта. Она испещрена разными значками, понятными только специалистам. Попросту сказать, эти знаки предназначаются для обеспечения безопасного мореплавания в северо-западной части Финского залива. Именно такова теперь зона действия Выборгского района гидрографической службы.
Закрепленный район обслуживания простирается от Зеленогорска до финской границы. В него входят четыре порта: Приморский, Высоцкий, РПК «Луккойл-2» и Выборгский, а также российская часть Сайменского канала. Что касается границы с Финляндией, то она обозначена водными знаками. Кстати, местоположение буев определяется посредством спутникового сигнала с точностью до трех метров. Причем финны в таких случаях бьются за каждый метр своего водного пространства.
Безопасные проходы на водной поверхности обозначаются буями и вехами, в ночное время они светятся. Существуют и береговые знаки, самыми крупными из которых являются маяки. Их три: на островах Северный и Южный Гогланд и Соммерсе.
Главной задачей гидрографической службы является обеспечение действия береговых и водных знаков. Наблюдение за ними ведется вахтенными с помощью биноклей, а также лоцманскими службами портов. О выходе из строя знаков сообщается в гидрографию, которая должна исправить неполадки.
Такой сигнал поступил накануне моего посещения гидрографии. Из лоцманской службы Выборгского порта сообщили, что бездействует проблесковый фонарь на заднем створном знаке Большой луг. Здесь требуется пояснение. Дело в том, что суда по российской части Сайменского канала проводят лоцманы Выборгского порта. Один из них и заметил неисправность.
С капитан-лейтенантом Александром Шубиным и старшим лейтенантом Алексеем Булдаковым на малом гидрографическом катере мы отправляемся на Большой луг. Первый является командиром группы судов численностью 21 борт, второй возглавляет штурманскую часть. Оба закончили гидрографический факультет Высшего Военно-Морского училища имени Фрунзе.
Под палубой мерно гудит дизельный мотор, вздыбливая мелкую рябь бурлящимся потоком. Катер водометный, с малой осадкой, что необходимо для причаливания к берегу. Недостаток в том, что плохо держит курс. На винтовом катере с килем это делать проще.
Суденышко немало послужило на своем веку. Под стать ему и капитан Юрий Крутошинский. Ему уже 71 год, а в гидрографии служит 35 лет. По ходу катера то и дело встречаются береговые и водные знаки, обозначающие фарватер. Офицеры пояснили, что раньше свечение их в ночное время обеспечивалось газовыми горелками от баллонов с ацетиленом. Теперь взамен его используются батареи.
Проплываем под железнодорожным мостом. Впереди в нескольких километрах виднеются створные знаки Большого луга. Именно на них надо держать курс, чтобы выйти в Сайменский канал. Знака два: передний и задний. Это для того, чтобы прокладывать курс, поскольку прямую можно провести лишь между двумя точками. Створные знаки оборудованы фонарями, а днем для ориентирования на них имеются широкие красные полосы.
Пристаем к берегу и лесной дорогой идем к створным знакам. Она разбита лесовозами, а по сторонам бурелом из остатков деревьев. Говорят, что здесь поработали «черные лесорубы».
Задний створный знак обнесен изгородью из колючей проволоки. Калитка на замке. Однако в колючей проволоке неведомыми пришельцами сделан проход. Значит, они либо сняли, либо разбили фонарь.
Старший лейтенант взбирается по внешней лестнице на створный знак. К удивлению, здесь все на месте, фонарь действует. Видимо, лоцману померещилось. Для страховки решили осмотреть и передний знак, расположенный в нескольких сотнях метров ближе к берегу. И здесь офицеры ахнули. В колючей проволоке также сделан проход. Стальная дверь внутрь створного знака взломана. На земле валяется крышка люка от верхней части сооружения. Грабители забрали фонарь, являющийся сложным оптическим устройством, кабель и пять батарей, каждая из которых весит 20 килограммов. Примерный ущерб не менее 80 тысяч рублей. Варвары приезжали на машине: возле ограды следы от колес.
Офицеры связались по мобильной связи с дежурным части и доложили обстановку. Теперь сюда на грузовике надо везти сварочный аппарат и все необходимое оборудование, чтобы восстановить передний створный знак, который лоцман перепутал с задним.
— Это далеко не первый случай,— говорит Александр Шубин,— Фонари снимают, разбивают, расстреливают из ружей. И на берегу, и на воде. Вон видите: линия электропередачи. Остались одни столбы, провода давно срезаны. Здесь все береговые знаки раньше имели электрическое обеспечение. Охотники за цветными металлами положили этому конец. Перешли на батареи, но их тоже воруют. Сколько в милицию ни обращались — безрезультатно.
На обратном пути офицеры рассказывали о своем житье-бытье. Оказывается, оно не сладкое. Александр Шубин третий год служит в Выборге. Жилья своего семья не имеет. Снимают однокомнатную квартиру на Папуле за девять тысяч рублей. Это больше половины зарплаты капитан-лейтенанта. Жена тоже работает в гидрографии, получает четыре тысячи рублей. С большим трудом удалось устроить сынишку в детский сад: не было мест.
Алексей Булдаков два года назад перевелся сюда с Тихоокеанского флота. Пока холост. Своего угла тоже не имеет, живет в Выборге у родственников.
Офицеры завидуют портовым лоцманам. Зарплата у них не в пример больше, а забот меньше. Вообще, лоцманы Выборгского порта это, как правило, бывшие капитаны судов гидрографии. Ушли они отсюда из-за низкой зарплаты. В гидрографии у вольнонаемных она в среднем составляет около пяти тысяч рублей. Поэтому в гидрографии в основном работают люди старшего поколения. Средний возраст переваливает за 50 лет. Есть даже уникальный пример. Капитану большого гидрографического катера Алексею Ивановичу Перчаку исполнилось 86 лет. Однако участник обороны Заполярья по-прежнему бодр и активен.
Командир части Евгений Демидов тепло отзывался о своих ветеранах, для которых гидрографическая служба стала любимым местом работы. Это капитаны судов Юрий Крутошинский, Валентин Алешичев, Валерий Образков, старший механик Александр Алешичев, начальники маяков Николай Макоренков и Василий Бесчастный, гражданские специалисты Валентина Журавлева, Елена Орлова, Нина Михалкинская, Виктор Кучеренко и многие другие.