Михаил Костоломов: «Открыть и Выборг, и мир вокруг…»

Блистательные лекции Михаила Костоломова на вечерних сессиях недавно прошедшего фестиваля «Vyborg Intelligent Performance» стали истинным украшением нового для города перфоманса. Михаил читал свои лекции на открытой площадке у кафе «Сова». Обычно послушать рассказ об истории культуры города собирается публика подготовленная, — краеведы, историки. А тут нужно было учитывать и присутствие случайных прохожих. Подходили и задерживались гости нашего города, туристы.

— Михаил, вы буквально «напичканы» информацией, откуда это?
— Ни музеи города, ни архивы, ни вузы, на мой взгляд, не справляются с тем гигантским объёмом сведений, которые касаются культурной истории Выборга. Мне отчасти помогает знакомство с исследователями в самых различных областях знания, отчасти — владение языками, прежде всего финским.
Финский язык я осваивал самостоятельно, так что могу разговаривать, вести экскурсии, читать лекции… но для письменного перевода сложных текстов приходится обращаться к словарям. Конечно, крайне полезно уметь прочитать, по крайней мере, научные и популярные статьи на разных языках: английском, немецком, французском и других.
— Сейчас в Выборге немало людей, владеющих финским языком. Есть курсы, пособия… все возможности, было бы желание!
— Верно. Но совершенно иначе обстояли дела в прошлом. Когда-то работал я в Выборгском замке, заведовал в краеведческом нашем музее отделом природы. И посмел обратиться к тогдашнему директору с просьбой: нельзя ли нам устроить курсы финского языка, хотя бы для научных сотрудников музея? А тогда в нашем городе финским владели только гиды «Интуриста»… Товарищ Л., маститый партийно-советский деятель в масштабе нашего городка, он возмущенно воздел руки и, потрясая ими, почти завопил: «Да как ты смеешь такое предлагать?! Это же язык враждебного нам народа! В нашем пограничном городе, да это же идеологическая диверсия!» В общем, после этого случая он стал смотреть на меня враждебно, как на агента ЦРУ… Довольно скоро пришлось уйти. Остался бы в музее — горы бы свернул, собрал бы сведения о тысячах людей, живших когда-то в Выборге, и прославивших его.
В 1982 году, после восьми лет работы в Кольском филиале Академии наук, я вернулся в родной город. Тогда название «Монрепо» было весьма неофициальным, это был «парк культуры и отдыха им. Калинина». Я работал инженером-дендрологом, проще говоря — садовником. А в прошлом году, правда, всего на несколько месяцев, был назначен на должность старшего научного сотрудника ГИАПМЗ «Парк Монрепо».
Эта работа была связана с завершением труда над стихотворным переводом поэмы Людвига Генриха Николаи, создателя парка. Больше двухсот лет тексту, но мне кажется, он и сейчас может доставлять людям живейшее удовольствие.
— Михаил, вы эту поэму с какого языка переводили?
С оригинала, разумеется. Барон Николаи был автором множества стихотворных и прозаических произведений, они все написаны на немецком языке и мало переводились. Сделать подстрочник поэмы с немецкого было несложно — я всё-таки учил немецкий в школе и в университете, ещё школьником вел обширную переписку на немецком… Труднее было найти душевные силы для адекватной передачи стихов — стихами, это ведь требует одновременно и ремесла, и вдохновения…
— А как вы вообще осваиваете языки?
— Стараюсь говорить на языке страны, в которой нахожусь. В Турции старался хоть немного научиться говорить по-турецки, и потому Стамбул или Аланья открывались мне с лучшей стороны. В тунисском Сусе пробовал — без особого успеха — заниматься арабским, в Шэньяне — китайским, а в Стране обетованной, путешествуя от Иерусалима до Акко и Хайфы, от Тверии до Эйлата, пытался учить иврит.
— Когда вы занялись краеведением?
— Далеко не сразу. В юные годы, признаюсь, больше мечтал вырваться из провинциальной глуши, даже стереть из памяти пресловутый «идиотизм деревенской жизни». И теперь, обратившись к истории родных мест, я как бы возвращаю долг за то, что на свет я появился именно здесь, в Большом Поле. До переезда сюда, в 1948 году, мои родители жили в городе на Неве. И ни более, не менее — как в Петропавловской крепости, в Комендантском доме. Отец тогда работал в артиллерийском училище, а мама училась в педагогическом вузе. По распределению она была направлена учительницей математики и физики в школу посёлка Тервайоки.
У финнов не было «посёлков», у них были — деревни и сёла. Веками было известно, кто владелец земельного надела, к какой деревне какой участок относится. Поэтому финнам мне легко ответить, что мой родной дом — бывший дом семьи Вахвелайнен на участке Руоконийттю деревни Тервайоки в той части, которая граничит с деревней Карппила. Но как ответить на этот вопрос «по-советски»? То ли Подборовье, то ли Большое Поле — кто его знает?
— Ну, наверное, со временем наведут порядок…
— У нас любой порядок по традиции всегда наводится самым затруднительным для людей образом. Может быть, где-то у чиновников и создана новая карта с четкими границами населенных пунктов, земельным кадастром и пр. Но у меня, например, в паспорте как стоял, так и стоит штамп «Большое Поле». А дом уже отнесен вышестоящим начальством — к Подборовью. Более того, кем-то придумано название улицы, то есть дороги вдоль залива, бухты Тервалахти, где стоит мой родной дом. По тому, какое название придумано умниками из администрации, можно судить о том, способны ли они навести порядок хоть в чем-нибудь и хоть когда-нибудь. Представьте, они назвали едва намеченную дорогу «улица Набережная»… В Подборовье! И смех, и грех!
Однажды я разговаривал с сотрудницей выборгской администрации, которая весьма пренебрежительно отозвалась о моих родных местах. Убожество, мол — нечего там смотреть! Как бы не так! У нас и руины нескольких знаменитых имений — средневекового Тервайоки, Вонкури, Алахови, Тервайоки-Поссенлинна. И места выжигания дёгтя в древности — Тервахаута (деревня и река получили название от финского «терва», то есть дёготь). И когда-то очень известная лесоторговая база купца Валя на мысу Тервасаари. И школа Тервайоки, возникшая в 1855 году — одна из первых школ для крестьянских детей не только в Финляндии, но и во всей Российской империи. А какие имена удивительных, выдающихся людей связаны с нашими местами!
Рыцарь Линдвед Классон Хэстеску, построивший на рубеже 16-17 веков не только огромный коровник в Тервайоки , но и первую крепость Ниеншанц на Неве, в устье Охты. Племянник барона Николаи, выдающийся фортификатор и создатель военного образования в России генерал Карл Опперман. Врач суворовской армии во время перехода через Альпы, владелец тервайокского имения Николаус Яниш. Купец Александер Бютцов, один из создателей свечной и мыловаренной фабрики «Хави». Городской врач Каспер Готлиб Эрн, боровшийся с холерой в Выборге и сам ставший её жертвой. София Эрн, урождённая Сеземан, создавшая первую в Финляндии женскую организацию. Редактор первой выборгской газеты Карл фон Белль
— А кроме Выборга, где вы водите экскурсии?
— Ну, конечно, в разных местах Карельского перешейка, в Санкт-Петербурге. Сопровождал группы финнов в поездках в Мурманскую область, в Москву… Российским туристам люблю показывать жизнь Финляндии — в Хельсинки, Турку, Порвоо, Савонлинне, Хамине. Всегда интересно в Стокгольме, там можно рассказывать и никогда не повторяться. Была бы возможность, путешествовал бы постоянно!
— А что особенно любите?
— Безусловно, в первую очередь — Париж! Люблю его безмерно, восхищаюсь и предпочитаю видеть в нем только прекрасное. Берлин. Рим. Венеция. Флоренция. Вена. Прага. Таллинн. Люксембург. Мюнхен. Пальма де Майорка. Барселона. Копенгаген. В любом порядке, без ранжиру! А как интересны страны Востока! Правда, мне приходилось там бывать гораздо меньше, чем хотелось бы…
— Вам удается много путешествовать?
Не сказал бы… Гораздо меньше, чем хочется! Силы и особенно средства весьма ограниченны, порой денег удается собрать только на билет туда и обратно… Но в душе я всегда останусь прежде всего жителем Выборга. Хотя теперь обитаю между Санкт-Петербургом и Финляндией. В Питере около Пяти углов живу — если можно так выразиться, поскольку в сей однокомнатной квартирке был разрушительный пожар, и жить там пока приходится на пепелище. Ну, а в Финляндии у меня собственный дачный домик под Савонлинной.
— На какие же средства, Михаил? Неужели на пенсию или вознаграждения гида-экскурсовода?
— Вы рассуждаете прямо как налоговый инспектор! Нет, скорее на доходы от сетевого маркетинга. Лучше я вам расскажу, как стал владельцем недвижимости в Финляндии, это забавно…
Мне много лет доводилось оказывать услуги переводчика одному финскому бизнесмену, замечательно интересному человеку, который очень хорошо относится к русским. Однажды Пекка говорит мне: «Надоело оплачивать тебе гостиницу, лучше купи здесь дачу». Я только скептически ухмыльнуться: «Откуда у меня такие деньги?» — «Возьми кредит в банке, процент ведь крохотный!» — «Кто мне даст без первоначального взноса?»… Но мудрый Пекка говорит: « Это всего лишь отговорки… Подумай, хочешь ты чего-то сильно или не хочешь? Тогда и придет решение».
…Я походил по лесу, где разбросаны были старые, но живописные дачные домики, постоял на закате на берегу озера с чистейшей водой — и понял, что действительно очень хочу тут жить и бывать как можно чаще. Тем более, что рядом сказочно уюный городок Савонлинна, он же Нейшлот, со старинным трёхбашенным замком, «Новым Выборгом»…
Тогда Пекка сказал: « Ну, раз банк не поможет, моя собственная фирма дает тебе беспроцентный кредит на несколько лет!»…
Приобрел я, конечно, самый крохотный, наполовину обвалившийся домик, где не было ни света, ни воды (трубы промерзли и лопнули), а стены были черны от плесени.
…Сижу я как-то, пригорюнившись, и вдруг заходят ко мне ехавшие проездом знакомые финны из Мюллюкюля, что под Хаминой. В этой гостеприимной деревне местные жители весьма интересуются историей. Несколько раз приглашали меня выступать там с лекциями на самые разнообразные темы…
Стали расспрашивать меня о новоприобретенном «коттедже» в Саво.
И вот, в один поистине прекрасный день, приезжают к моей «избушке» бетономешалка и грузовик — с арматурой, с водоотводными трубами и всем необходимым, вплоть до гвоздей. Сделали фундамент, подняли домкратами домик, да еще и бойлер подарили, и необходимую сантехнику… Оплатить мне пришлось, конечно, прогон транспорта — но всю работу по восстановлению дома финны проделали бесплатно…
Это действие по-фински называется «талкоот», то есть бесплатная помощь общества тем, кто в ней нуждается. Для финнов дело обычное, а название происходит от русского слова «толока». Вот только в России и слово, и само понятие бескорыстной помощи почти забыто…
Я всей душой благодарен своим друзьям — и в России, и в Финляндии, и повсюду. Стараюсь радоваться в этой жизни всему прекрасному — каждому цветку, каждой книжке, каждому путешествию — каждой встрече с хорошими людьми и каждой улыбке. Несмотря ни на что!