Владимир Бендыч — петербургский художник, не так давно в Северной столице прошла юбилейная выставка, посвященная его 50-летию. В нее были включены и студенческие работы, которые, как говорит Владимир, он даже и не думал, что когда-нибудь представит широкой публике. Практически вся экспозиция этой выставки перекочевала в «Арт-холл», открытие состоялось 27 января.
Определенный геометризм работ сочетается где-то с импрессионистским взглядом на мир, где-то — с постмодернистским. Все вместе — неповторимый стиль самого художника, который пропустил через себя различные направления. В результате, пейзажи, имеющие вполне конкретную привязку к определенному месту, как правило — Петербургу, отличаются некой универсальностью. Не детализированные здания на Фонтанке своими силуэтами вызывают разные ассоциации, у каждого — свои.
Вот здесь пахнуло Италией и Испанией, а здесь северным холодным ветром. «Сытый пейзаж» с различной посудой на фоне окна создает картину индустриального города. Но в ней нет уныния постмодернизма, это солнечный взгляд на мир. Золотистая краска, используемая художником в работах, способствует возникновению чувства радости у посетителей, иногда — узнавания, иногда открытия.
В нише висели картины, сильно отличающиеся по стилю и тематике от основного направления. С одной стороны, «Серебряная свадьба» и «Кошкин дом», с другой — две студенческие копии «великих».
«Серебряная свадьба», как выяснилось, — автопортрет художника с женой. В меру ироничная картина, также далекая от реализма — это признание в любви. Двадцать пять лет вместе, а поженились во время учебы в институте имени Герцена. Владимир закончил художественно-графический факультет, жена — тоже художник. Дочери двадцать пять лет, она — архитектор, занимается дизайном.
Семейный же сюжет — «Кошкин дом». Кошка с «человеческим» лицом — на стуле, на столе — кофеварка. Очень уютно, но за счет изобразительных средств — без привкуса слащавости. Теплые солнечные тона, у котяры — по-человечески внимательные глаза, на столе — турка для кофе как символ современного уюта, уводящий от патриархальности. Живописный имажинизм…
«Матильда, так зовут кошку, — рассказал Владимир, — полноправный член семьи, для нее нет никаких ограничений, запретов. Находится там, где хочет».
Семья, в самом деле, гостеприимная. «Друзья, бывает, едут мимо -позвонят: „Ты дома?“. Если не работаю, всегда готовы принять гостей, и сами ходим с удовольствием».
Две студенческие работы до недавнего времени висели у родственников. Это копии — картины Ван Эйка и известного полотна Питера Брейгеля «Слепые». И тут также видно своеобразие Владимира Бендыча — картины «переработаны» творческим сознанием, и не воспринимаются как копии, скорее как интерпретации известного.
Владимир зарабатывает как профессионал — заказами на свои картины. Но, правда, у него еще большая практика по декоративной венецианской штукатурке, которую он также использует в своих работах. Картины художника выставлялись в частных галереях, в Манеже, в Союзе художников, большая часть полотен находится в частных коллекциях, в том числе за рубежом.
«Есть ли у вас свободное время? И какие увлечения, если время есть?
«Оказывается, — музыка: когда-то полупрофессионально играл на гитаре. Сейчас практически не пишет, но раньше писал стихи, миниатюры.
«Читаете?» «Любимая книга, буквально, настольная — „Мертвые души“ Гоголя. Читаю и перечитываю. Еще — Чехов. Советскую литературу практически не беру. Очень переживаю, когда читаю. Мешает умиротворенному состоянию во время работы».
Всей семьей путешествуют на машине по стране. «У нас много родственников, особенно в районе Суздаля, Владимира».
«А за рубежом?» «В Германии. Там тоже много друзей, родственников».