В минувшую субботу в театре «Святая крепость» вновь показали постановку «Три сестры. Возвращение». Это восстановленная версия, впервые пьеса была представлена в 2000 году, ее не раз играли во время гастролей. Критика высоко оценила «Трех сестер» в постановке Юрия Лабецкого.
В первом варианте роли трех сестер исполняли Галина Кикибуш (Маша), Галина Басырова (Ирина) и Светлана Стратичук (Ольга). Спектакль не столько по Чехову, сколько по мотивам пьесы, поскольку режиссер-постановщик, Юрий Лабецкий, сделал проекцию в будущее сюжетных линий, характеров героев, тем самым осовременив произведение. Постановка производила достаточно сильное впечатление, был в ней драматический накал.
Сейчас зрители могут видеть пьесу уже с другими артистами. За исключением нескольких персонажей, актерский состав почти полностью поменялся. Тем не менее, это считается премьерой. Неискушенный зритель может спросить: «Почему?». Те, кто видел обе постановки, подтвердят: другой актерский состав — это и впрямь совсем другой спектакль, хотя режиссерская концепция осталась прежней.
В первом акте спектакля, где все по Чехову, режиссеру удалось сделать живыми хрестоматийные образы: персонажи не просто говорят милые глупости, они, в самом деле, глуповаты, напыщенны, и вместе с тем, так приятно валяют дурака, что жизнь и впрямь кажется светлой и прекрасной. А девушки, что ж — имеют право на шалости и наивность. Они без умолку болтают, как Ольга (Арина Лабецкая), или резонерствуют, как Ирина (Ирина Кокрева), создавая комические ситуации. У Чехова и в тех пьесах, которые обозначены, как комедии, трудно увидеть смешное, а Юрий Евгеньевич вытаскивает это смешное на поверхность в «Трех сестрах», тем самым лишая героинь стереотипного романтического ореола.
Это и в прежней постановке просматривалось, но молодые актрисы, которые играют сестер сегодня, напрочь лишили героинь романтического флера. Обыкновенные барышни, без привычного для зрителя, духовного томления по прекрасному. Во всяком случае, явного. Великолепен в своем дураковалянии Чебутыкин в исполнении Евгения Никитина. Дурашливый не по возрасту доктор, в самом деле, смешон. Но вот со второго акта в действии начинается какое-то «провисание». Непонятно, почему, тот же Чебутыкин валяется в истерике: зритель уже привык к нему, как к комедийному персонажу, и такие внезапные страдания просто «не смотрятся».
В прошлой постановке, мне кажется, более четко было видно социальное расслоение «коммунального» быта второго акта. Мы можем только догадываться, но по одежде – это где-то тридцатые годы двадцатого столетия. В первом варианте постановки подспудно ощущался ужас коммуналок, дрязг и доносов, — реалий того времени. Здесь этого нет. Да, соседи — родственники, да, вот так живут. Бывшие хозяева и нынешние.
В сегодняшней версии девушки как-то замерли в удивлении и страдании. Это относится в большей части к роли Ольги (Арина Лабецкая). А вот почему всё не так, если не считать вмешательства во всё злыдни Натальи (Дарья Ердякова), опять непонятно. Счастливо избежав схемы в первом акте, актрисы затем не могут выстроить внутреннюю историю каждой так, чтобы это было интересно. Нет органичности и глубины образов, присущих Галине Кикибуш, Галине Басыровой, Светлане Стратичук.
В сценах из 20-го века как раз все очень схематично. При этом – великолепная сценография: спектакль открывается видом железной дороги, которая где-то рядом, даже если персонажи находятся в доме. На путях лежит снег. И тогда, когда еще лето, и персонажи молоды и полны надежд. Символично уныние этого пути, возле которого прохаживается психопат Соленый (Михаил Никулин). У этой дороги проходит жизнь персонажей. Они этот путь вроде бы не видят, играя жизнь, так же как стараются не замечать Соленого. До самого конца… Живописны постоянно пьющие красавцы-офицеры: что дворяне, что «белая кость» — военные моряки уже советского времени. Мизансцены отлично иллюстрируют режиссерскую мысль. Все по Чехову: люди пьют чай, а в это время разбиваются их сердца.
Что касается любовных историй, то тут необычная трактовка: понятно, почему Маша влюбляется в душку Вершинина (Антон Косолапов), эдакого милого нерешительного увальня. В исполнении Антона Косолапова у этого персонажа вполне просматривается характер и история взаимоотношений со всем семейством. Интересен образ молодого, но занудного Кулыгина, мужа Маши, в исполнении Владимира Павлухина, логично превращающегося в бюрократа советской эпохи. Но что потянуло к нему Ольгу? Жалость к заброшенному сестрой мужу? Собственная безысходность?
И очень неожиданная получилась Маша. В исполнении Галины Кикибуш совсем романтичность образа на «нет» свести невозможно. Ореол благородной красавицы остался. А вот Маша Дарьи Цимбал кокетлива, ехидна, иногда зла. Но совсем не романтична, очень земная. Я бы сказала – мещаночка. И хорошо. Она – живая. А вот Ирина и Ольга остались застывшими символами крушения надежд.