Многие захоронения павших фронтовиков и умерших военнопленных в Выборгском районе никак не обозначены
Не так давно портал 47News распространил информацию о том, что Выборгский городской прокурор Ленинградской области направил 17 исковых заявлений «о понуждении чиновников разработать проекты охранных зон воинских захоронений». В сообщении сказано, что «на 85 воинских захоронениях, расположенных на территории муниципальных образований Выборгского района, не установлены охранные зоны и зоны охраняемого природного ландшафта».
Уверен, что все это действительно так, только масштабы безнравственного отношения к памяти павших много значительней.
Сведения о захоронениях советских военнопленных, погибших в результате развязанной СССР Зимней войны и войны-продолжения, поступают с финской стороны со времен перестройки (с 1987 года), но с той самой поры и по сегодняшний день решения по увековечиванию памяти павших саботируются выборгскими властями.
Ни сообщения поисковиков о разрушении установленных им временных памятников, ни приезд инспекторов в чине замминистра из Министерства обороны, ни многочисленные встречи волонтеров с представителями районной администрации не приносят результатов — власти не желают официально обозначить места захоронения павших воинов. Между тем, внимание к проблеме захоронений советских военнослужащих со стороны финской общественности продолжает не ослабевать. На недавно прошедшей в Финляндии встрече известный архитектор и историк Выборга Юха Ланкинен вновь напомнил об информации, давно переданной им российским властям.
Речь идет о двух захоронениях. Первое: в него перенесли останки советских военнослужащих, захороненных силами Советской Армии в чужие могилы в 1940-1941 годах. Финскими властями этот участок был оформлен как кладбище, где был установлен соответствующий памятный знак, простоявший до 1944 года.
Второе: захоронения SVL-6 (самого большого лагеря военнопленных в Финляндии в период 1941-1944 годов). В нем содержалось около 10000 военнопленных. Смертность среди них составила около 20%. Основные причины смертности — обморожения и раны, полученные до взятия в плен, болезни. Захоронение, по информации Ланкинена, находится в 1,5 километрах по шоссе «Скандинавия» на Брусничное (напротив Раппатила), это позволяет точнее определить место, обозначенное ранее благодаря энтузиазму Лидии Смуневой, чей отец погиб, находясь в финском плену.
Сведения об этих захоронениях, в числе других, были переданы финской стороной Союзной Контрольной комиссии по Финляндии (СККФ) еще в 1946 году. Комиссия не нашла нарушений в содержании военнопленных. Сведениями же о могилах своих воинов СССР пренебрег («У нас нет пленных, у нас есть только предатели» — Сталин Иосиф Виссарионович).
Немного об истории вопроса: в 2008 году в Финляндии вышел труд доктора философии Антти Куяла «Незаконные расстрелы советских военнопленных в войну-продолжение». По данным финского исследователя, всего в плену от болезней, вызванных недоеданием, и инфекций, умерло 19085 человек и 262 расстреляно по приговору за нарушение распорядка (бандитизм, нарушение дисциплины, побег, нападения и др.). Доктор Куяла возмущен: отношение к пленным было за пределами гуманитарного права. В 2012 году в Суоми вышел документальный фильм на основе этой книги.
Всего за период с 1941-го по 1944 год в финский плен попало около 70000 (по некоторым сведениям 87000-89000) советских военнослужащих. Примерно 20000 из них бесконвойно трудились в народном хозяйстве Финляндии. Некоторые вступили в брак — рожденные от них дети стали серьезным вопросом для Союзной Контрольной комиссии по Финляндии (1944-1947 гг.) при передаче военнопленных и перемещённых лиц.
Но так везло не всем. Взятых в плен помещали в фильтрационный лагерь, где происходила сортировка на группы: политическую (коммунисты), статусную (комсостав), национальную (славяне, коренные народы и семиты), а также по гендерному признаку. После этого пленный переводился в лагерь для военнопленных в соответствующее подразделение. Таких лагерей было 36. Кто-то попадал в рабочие роты (было 82 роты или бригады). Раненых и больных лечили в 11 госпиталях для военнопленных. На территории Лапландии, занятой Вермахтом, было 5 лагерей и 4 госпиталя для военнопленных.
После нападения СССР на Финляндию 25 июня 1941 года и успешного финского контрнаступления, финским военным властям стало ясно: будут пленные. Но никто не мог предположить их количества.
В Выборге для военнопленных был создан лагерь №6 — на то время самый крупный из всех. Как сказано выше, в период 1941-1944 годов в нём содержалось около 10000 пленных. Пленные размещались, где только позволяли условия: в старых русских казармах, вновь построенных бараках или палаточных городках. Раненые и больные пленные находились в военном госпитале №64 (в военном городке в Сорвали).
Тяготы войны, безусловно, отразились и на военнопленных. Но содержание советских пленных в Финляндии было много лучшим, нежели содержание собственных граждан в советском ГУЛАГе.
Сознавая необходимость немедленного улучшения условий пребывания военнопленных, Финляндия пошла на беспрецедентные гуманитарные меры — Финский Красный Крест и Международный Красный Крест организовали сбор средств, способствовавший значительному улучшению ситуации к 1943 году. Руководитель Финского Красного Креста — маршал Карл Густав Маннергейм из собственных сбережений лично внёс в фонд помощи военнопленным 9000 марок (чуть более 10000 евро по сегодняшнему курсу).
За период войны-продолжения в выборгском лагере умерло 839 военнопленных (4 расстреляно), в госпитале — 2063. Умерших хоронили на специально выделенном участке недалеко от надела Раппатила.
После освобождения аннексированных территорий в 1941-м, финские власти практически на всех приходских кладбищах обнаружили подхороненых переселенцев, а около кладбищ — братские могилы красноармейцев. Выборг не был исключением. Общины, как владельцы мест захоронений, по обращению ответственных за захоронения, вынудили власти принять решение о создании «советского» кладбища недалеко от станций Лииматта (Лазаревка) и Сяйнио (Верхнее Черкасово). Проект разработал О. И. Меурман (губернский архитектор).
На обоих кладбищах (Раппатила и Лииматта-Сяйнио) была построена ограда и сооружен памятный знак. Простояли до осени 1944 года. Именно о них и упоминал Юха Ланкинен. Поименный список 839 советских воинов, погибших в лагере, и карты захоронений имеются в распоряжении редакции.
Судя по всему, усилия прокуратуры, направленные на «установление охранных зон», существенно ситуацию не изменят. Хотя бы просто потому, что большая часть воинских захоронений просто не существует юридически — власти не желают ничего даже знать о таких могилах. А в случаях, когда факт оспорить уже невозможно, все равно не станут ничего предпринимать — земля все дорожает, и ей находят более доходные применения.
Пока же мы можем быть уверены только в сохранности кладбищ советских военнопленных, находящихся на территории Евросоюза — в Финляндии и Эстонии.
