Обидеть правозащитника — себе дороже.
Не секрет, что отношения между сотрудниками милиции, прокуратуры, прочих силовых и правоохранительных структур, с одной стороны, и адвокатами, с другой, отнюдь не всегда складываются идеально. Следователи порой принимают правозащитников за необходимое зло, искренне считают, что те лезут не в своё дело. Адвокаты, в свою очередь, полагают, что сотрудники правопорядка зачастую ведут себя совершенно неправильно, не считаясь с правами ни подследственного, ни его защитника.
Недавняя история с санкт-петербургским адвокатом Иосифом Габунией получила широкий резонанс. Напомним, что ведущий дело следователь, несмотря на то, что правозащитник представил все необходимые документы (ордер, договор и пр.) потребовал, чтобы адвокат ответил ему на ряд дополнительных вопросов. Габуния совершенно справедливо отказался это сделать. Тогда без всяких объяснений причин адвоката не допустили до его подзащитного, объяснив, что обвиняемому в конкретном преступлении предоставили «бесплатного» адвоката. Дальнейшие следственные действия проходили без участия Иосифа Габуния. Этот инцидент будет рассмотрен в одном из районных судов Санкт-Петербурга.
Если говорит, о Выборге, то здесь отношения между следователями и адвокатами такие же, как везде. Сами правозащитники полагают, что их, с точки зрения «следаков», можно разделить на две условных категории. Во-первых, адвокаты старой школы, которые относятся к следователям подчёркнуто уважительно, но без особого пиетета. Профессионально выполняют свою работу, то есть не упускают ни один недочёт в следственных действиях. Это, понятно, не всегда нравится противоположной стороне, но и та, в свою очередь, относится к таким правозащитникам с уважением, отдавая должное принципиальности адвоката.
Ко второй группе можно отнести бывших сотрудников милиции и прокуратуры, подавшихся в адвокатуру. У них, как правило, никогда не возникает проблем в общении с бывшими коллегами. Но пойти на конфликт, даже если будут откровенно нарушаться права их подзащитного, они не решатся. Хотя встречаются правозащитники, ранее не служившие в «органах», но при этом не считающие зазорным для себя поставить подпись в протоколе, даже если при проводимой следственной процедуре они не присутствовали.
— Бывает, что следователь предлагает своего рода «сделку». Дескать, вы не заметите такую-то погрешность в следственных действиях, а мы тоже чего-нибудь не увидим. Если это в интересах подзащитного, возможно, иногда можно и согласиться, — говорит один из ведущих выборгских адвокатов. — Здесь главное — не навредить.
Можно предположить, что у следователей есть «чёрный» и «белый» списки адвокатов. С кем работать легко и приятно, а с кем — совсем наоборот. Но что в таком случае могут сделать следователи? Не запрещать же, в самом деле, адвокату встречаться со своим подзащитным в следственном изоляторе? Тем более, что СИЗО милицейским структурам не подчиняется, и, если начальник изолятора более-менее подкован юридически, то понимает, что не допустить адвоката к подследственному — себе дороже.
Правда, недобросовестный следователь может оказать психологическое давление на подследственного. Мол, этот адвокат не очень хороший, чересчур умный, много себе позволяет. Давай мы дадим тебе «бесплатного» правозащитника, тогда и лишнее свидание гарантирую, и сокамерники будут неплохие. Конечно, можно дрогнуть и согласиться. В таком случае работать с подследственным и защищать его в суде, возможно, станет адвокат, у которого очень хорошие отношения со следователем. Вряд ли такой правозащитник отнесётся к своим обязанностям со всей ответственностью.